Это случилось давно. В 90-х Алла пришла работать на радио «Эхо Москвы».

Сначала там всех пробуют на роль корреспондента. И Алла получила редакционное задание. Нужно было аккретидоваться на международную конференцию и взять интервью у нескольких иностранных представителей.

Аллу не спросили, знает ли она английский. В школе Алла учила французский. К Алле подвели “Мистера Твистера” – бери у него интервью. Алла испуганно произнесла: “Бонжур, комон сава?” Он счел это за шутку и ответил на английском. С тем же успехом он мог бы говорить с Аллой по-китайски.

На следующий день Алла уже стояла у ворот МГУ на Воробьевых горах, чтобы записаться на курсы Галины Китайгородской.
Алле выдали зеленые учебники и несколько кассет. Преподаватель достался Алле “не просто так” – ученица самой Китайгородской. Она переименовала Аллу в Берту, чтобы настоящая Алла не мешала Берте учиться. На дом задали “вытаскивать картошку из ушей”. Алла надела наушники и честно принялась слушать и воспроизводить smalltalk, не переживая о понимании.

Старшей дочери Аллы Юле, которая сейчас уже закончила МГУ, тогда было 5 месяцев. Юля невольно подслушивала, вероятно, поэтому сейчас ей легко даются языки. Алла пела песни, прихлопывала и притопывала, чем веселила всех домашних, потом сцеживала молоко и снова бежала на «Эхо». К иностранцам её больше не отправляли.

Упертости Аллы позавидовал бы любой. Она продолжала ездить за тридевять земель из Подмосковного Никольского, где они жили на даче, на Воробьёвы горы почти каждый день. Природа наделила Аллу прекрасной механической памятью, поэтому она выучила почти все учебники и кассеты наизусть, не понимая в них ни слова.

Как-то школьный друг Аллы из Израиля привез важную делегацию в Москву и попросил её провести с ними экскурсию. Алла приехала в Шереметьево и по дороге на Красную площадь безудержно болтала на английском. Важные гости хвалили её английский, и она была почти счастлива. Алла ведь представления не имела, была ли хоть капля смысла в том, что она “несет”.